Он рассматривал социальную экологию как политическое действие. Его наследие живет в Институте социальной экологии в Вермонте (который он основал вместе с Дэниелом Ходорковым в 1974 году), в его собственных произведениях, а также в деятельности и творчестве многих исследователь_ниц и активисто_к, на которых он оказал влияние. Букчин писал: «Когда я впервые стал использовать редко употребляемый термин «социальная экология»… я подчеркивал, что идея господства над природой берет свое начало в самом реальном господстве человека над человеком, то есть в иерархии. Я настаивал, что эти статусные группы могут продолжать существовать, даже если экономические классы будут упразднены».
Иерархия, считал Букчин, должна была быть упразднена посредством институциональных изменений, которые были не менее глубокими и далеко идущими, чем изменения, необходимые для упразднения классов. Это поставило «экологию» на совершенно новый уровень исследования и практики. По сути, социальная экология дала экологии острое революционное и политическое преимущество. Другими словами, стало понятно, что нужно искать изменения не только в объективной сфере экономических отношений, но и в субъективной сфере культурных, этических, эстетических, личных и психологических областей исследования (Букчин, 2002).
Этот подход потребовал более тщательного изучения экологических отношений и рассмотрения характера самой окружающей среды: любое изменение в отношении к окружающей среде зависит от изменений в социальных отношениях и системах знаний.